Соль (каменная кристаллическая сухая) не пропускает через себя энергетику, являясь практически идеальным изолятором, поэтому формула, помещенная в нее, не сможет работать. При этом "очистить" таким макаром руническую формулу, дабы она совсем перестала быть рабочей, невозможно - извлеченная из соли она продолжит свое действие в том же виде.
Соль накапливает не только негатив, а энергетику вообще, очищая от нее, при прямом контакте, любой заряженный предмет, независимо от его позитивного или негативного предназначения. Скорость очистки и необходимое количество соли зависят от "уровня заряда" предмета.
Передает соль впитанную в себя энергетику только в одном случае - при разрушении кристаллов. Соль нужно раздавить или растворить, чтобы взять из нее накопленный негатив/позитив.
С вашего позволения дополню информацию о свойствах соли, как магического инструмента, на историческом примере. Возможно, кому-то будет полезно или интересно.
Об изолирующих и накопительных свойствах соли знали в древнем, средневековом и позднем Китае, а также в странах, входивших в его культурно-экономический вассалитет. Так, в мусок (корейский шаманизм) соль использовали в упокоительных ритуалах. Именно в упокоительных целях — в едичном ритуале или при совершении серии обрядовых церемоний, направленных на магическое связывание, блокирование, обессиливание кого-либо/чего-либо. При этом мудан (шаманы) практически не использовали соль в повелительных ритуалах, где требовалось очистить человека, предмет, землю или недвижимость на ней (повелеть злому духу покинуть такое-то пристанище, например). Считалось, что в этих случаях соль вредила качеству мансин (волшебству): она не очищала, но связывала того/то, на кого/что направлялось мансин. Частичный результат достигался (объект мансин не проявлял зловредной волшебной активности), однако продолжительное нахождение мудан рядом с открытой солью отбирало («впитывало») Силу и при длительной обрядовой части — а она всегда длительная — снижало качество мансин. В правила неиспользования соли в повелительных ритуалах действовало исключение — обряды, в ходе которых мудан сознательно опустошали себя (вливали большую часть своей Силы в соль), чтобы позволить злобному духу захватить их тело. После захвата тела мудан выплевывали дух в ритуальную урну с чистой солью, запечатывали урну и прятали в труднодоступных местах. Собственные ресурсы восстанавливали, поливая голову раствором из той соли, что впитала Силу.
Запрещалось применять соль в любых заклинательных обрядах, в которых с помощью заклинаний заключался договор с божественными и волшебными существами или подтверждался уже действующий договор. Как вариант, янчжу тан кут — церемония вызова дождя, в которой подтверждался незыблемый договор между сыном Неба (действующим ваном = императором Чосона) и четырьмя Небесным ванами (императорами-богами-хранителями земли), а следом просился дождь, причитающийся детям Неба согласно условиям данного договора. При проведении такой церемонии соль не просто запрещали держать поблизости от места проведения магического действа, но были так называемые запретные места (места, отнимающие силу), в которых подобные церемонии не могли проводиться. Южнокорейский остров Чиндо, где до сих пор сохранились огромные соляные промыслы, относился к такому роду запретных мест. До середины XIX столетия там творили мансин исключительно общины пансу (слепые шаманы-мужчины), которые не могли видеть соль, а потому, по мнению своих современников, были защищены от ее коварных «впитывающих» свойств.
Чтобы не быть голословной, приведу широко известный исторически подтвержденный пример использования соли в целях свершения мансин. В XVIII веке в Чосоне (Корейское королевство) правил Енджо-тэван/ван Енджо Великий. Его второй сын Садо официально был признан одержимым несколькими злыми духами. Историки не смогли найти реальных доказательств «вины» Садо-ванседжа (ванседжа = наследный принц, кому должен перейти трон), но дворцовый суд постановил, что он одержим = умственно нездоров, страдает половыми извращениями и навязчивым желанием убивать. Все ранее проводившиеся монахами-буддистами повелительные церемонии, призванные очистить дух и плоть ванседжа, не достигли результата. Посему он лишался титула ванседжа и уже в качестве седжа (просто принц без права претендовать на престол) обязан был пройти через последнюю упокоительную церемонию. В июле 1762 года в возрасте 27 лет Садо-седжа ритуально умертвили по решению дворцового суда.
Поскольку седжа все же является царственной особой, его нельзя традиционно казнить = лишить жизни обычным насильственным способом. По договору с Небом действовал запрет на пролитие крови самого вана и членов его семьи, а также умышленное умерщвление вана или членов его семьи. Буддистские монахи подготовили упокоительный ящик, наполнили рисом, поставили во внутреннем дворе Дворца и поместили в него Садо-седжа. В ящике были предусмотрены прорези для свободного доступа воздуха, чтобы приговоренный не задохнулся (насильственное умерщвление), а отошел в мир духов естественным путем (скончался от жажды и голода). На 8 дней пребывания в ящике под палящим июльским солнцем несчастный седжа умер.
Упокоительный ящик вместе с его содержимым был передан общине мудан. Они отдельно сожгли тело седжа, одежду и рис со следами человеческой жизнедеятельности, сам ритуальный ящик. Прах от тела, одежды и риса, а также от ящика запечатали в трех специально подготовленных урнах, предварительно заполненных выпаренной на травах солью. Урны разнесли в разные части полуострова. По некоторым источникам, одна урна была спрятана на Кымгансан (Алмазные горы, проходящие по всему полуострову), вторую урну община пансу погребла где-то на соляных полях Чиндо, а третью захоронили в глубинах Желтого моря.
После поминальная дощечка с настоящим данным при рождении именем седжа была ритуально разбита, а само имя удалено из всех исторических документов. Человек в понимании чосонского неоконфуцианства, корейского буддизма и мусок был полностью стер с лица земли: он не рождался, не жил, не умирал. Вздумай вредное божество, демон или обиженный дух отыскать следы существования человека, некогда претендовавшего на трон сына Неба, и через него навредить вану или семье вана, никому не оказалась бы под силу подобная задача.
После смерти Енджо на престол взошел его внук Чонджо — единственный сын Садо-седжа. Он частично реабилитировал память отца. Дал новое имя Садо, означающиее скорбный (вернуть первоначальное имя не позволяла церемония упокоения). Заново прописал отца в исторических документах под именем Садо и с титулом седжа. Создал новую поминальную табличку и разместил ее в зале предков среди поминальных табличек всех умерших ванов, ванседжа и седжа Чосона. Отыскать урны не удалось.
Написала церемонию и относящуюся к ней инфосправку подробно, чтобы на этом примере цепкий глаз (при желании!) мог отыскать принципы, на которых и по сей день основывается мусок:
1. При околосмертных состояниях поле человека расширяется настолько, что в упокоительном ритуале необходимо использовать дополнительный «поглотитель» (рис), не способный, в отличие от соли, отдавать энергию/информацию обратно.
2. Уничтожение тела путем сожжения не тождественно окончательному уничтожению его информации/энергии в физическом мире.
3. Энергетические/информационные следы уничтоженного до состояния праха тела можно изолировать/блокировать посредством полного погружения праха в запечатываемую емкость, заполненную солью.
4. В чудесном случае извлечения праха из соли (теоретически сложно, но практически можно, если нужно) следы праха и, следовательно, человека в физическом мире снова проявятся.
5. С классическим «смерть его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, та утка в зайце, тот заяц в сундуке, а сундук стоит на высоком дубу» лучше сразу не шутить, а оперативно блокировать, запечатать, потерять и напрочь забыть про злосчастный сундук со всей его начинкой.
